Однажды в Эдеме: как первый выбор женщины определил нас всех

Однажды в саду, имя которого стало синонимом утраченного идеала, женщина по имени Хава совершила немыслимое — она осмелилась узнать. Предание гласит, что она вкусила запретный плод с Древа Познания, нарушив единственный запрет рая. Этот сюжет, знакомый миллиардам, кочевал из священных текстов в массовую культуру, обрастая упрощениями: наивная грешница, соблазненная змеем, виновница нашего изгнания. Но если отбросить тысячелетние наслоения патриархальных толкований, мы обнаружим не банальную притчу о непослушании, а грандиозную трагедию обретения свободы, пусть и страшной ценой.

Важнейшая мысль, которую мы упускаем, заключается в том, что поступок Хавы был не падением, а болезненным восхождением. Выбор между вечным, но бессознательным блаженством и знанием, несущим боль и смерть, — это фундаментальный экзистенциальный выбор. Плод был не «яблоком греха», а первым актом осознанного неповиновения, квантовым скачком от инстинкта к рефлексии. Она предпочла мучительное знание уютному неведению, совершив то, что философы назовут позже «подлинным существованием». Без этого акта не было бы ни философии, ни искусства, ни науки. Не было поисков, вопросов, надежды, веры, да и любви бы не было. Был бы лишь вечный первобытный рай.

Да-да! Я все понимаю! Раздраженные возгласы «вы с ума посходили» и т.п. НО! Вернитесь к истории, перечитайте ее. С самого ее начала ты не можешь отделаться от мысли, что в этом и был замысел. Чтобы познать ценность себя, свободы, любви, открытого стремления к Богу и друг к другу, она должна была съесть плод знания. Люди обречены получить божественное знание ценой глубочайшего страдания и отчуждения. Путем обретения «самости». Да и все поздние рефрены в той же Библии говорят о предначертанном пути человечества, целью которого станет Христос. Но это будет намного позднее.

Другими словами, и твои собственные внутренние скитания, поиски, провалы и достижения — не ошибка. Но вернемся к истории Евы.

Наследие этой истории — двойственное восприятие женственности. Образ Хавы раскололся на два архетипа: коварная соблазнительница, несущая гибель (Лилит, роковая женщина и вся древняя и нынешняя мифология женственности), и жизньдарящая мать, источник всего живого (прообраз Девы Марии). Эта культурная шизофрения, навязанная нашей цивилизации, коренится в двойственной природе её поступка: она одновременно источник и «греха», и самой жизни. Она — вечное напоминание о том, что сила, творящая жизнь, неподконтрольна и пугает, а потому её пытались либо демонизировать, либо возвести на пьедестал, но только не принять целиком.

Что же на самом деле означало «проклятие», последовавшее за этим выбором? Болезненные роды и тяжкий труд — это не столько кара разгневанного божества, сколько хладнокровное описание новой реальности. Бог не изобретал наказание; он констатировал последствия и объяснил, как теперь работает мир, принявший человека каким мы его знаем. Они выбрали мир, где есть боль, борьба за выживание и иерархия. «Проклятие» — это техническое руководство по эксплуатации в жестоком, но настоящем мире, который они сами и избрали. Это цена билета в человечность. Неизбежная цена.

В конечном итоге, история Хавы — это не архаичная история о давно усопшей праматери, существование которой, кстати, признает и антропология, и генетика. Это зеркало, в котором каждый из нас может увидеть себя. Мы ежедневно стоим перед своим Древом Познания: выбрать ли безопасность неведения или рискнуть узнать, даже если знание лишит покоя; остаться ли в комфортной клетке чужих догм или принять бремя собственной свободы и ответственности. Она была первой, кто сделал этот выбор за всех нас. Не вините её. Благодарите. Вся наша сложная, трагичная и прекрасная человечность начинается с той самой трещины в раю. В конце концов, от Хавы произошел Христос. Без участия мужчины, если что…

-ДВ