Зеркало Писания: почему мы читаем текст иначе?

Ответ на многочисленные комментарии и возражения о том, что мы читаем Библию неправильно.

Каждый раз, когда в эфир выходит программа Hora Bissexta, я ловлю себя на мысли, что у слушателей должно возникать одно и то же чувство: любопытство, смешанное с недоумением. Мы читаем Библию вслух, мы обсуждаем её рассказы, мы возвращаемся к давно знакомым строкам, но делаем это не так, как привыкли делать многие священнослужители или богословы. Мы ищем неочевидные смыслы, задаём неудобные вопросы, не боимся слова «миф» или «легенда» и позволяем себе выходить за рамки привычного догмата. Для кого-то это звучит слишком дерзко, для кого-то слишком или недостаточно академично. Но за этим стоит не желание разрушить, а наоборот — желание услышать текст по-новому, дать ему зазвучать свежо, как если бы мы встретились с ним впервые.

И, конечно, мы слышим возражения. Одни пишут нам: «Вы слишком свободны. Вы относитесь к священным страницам как к материалу для исследовательской лаборатории, а не как к непогрешимому слову Божьему». Другие, напротив, укоряют нас в недостаточной глубине, упрекая, что мы не ныряем в текстологию, не препарируем каждое слово, не вдаёмся в филологические тонкости и археологию источников. Оба лагеря, как ни странно, оказываются правы и неправы одновременно. Поэтому, возможно, действительно стоит объясниться.

Первое и самое главное: мы берем библейский текст таким, каким он дошёл до нас. Не как реконструкторы, занятые восстановлением утраченных деталей, и не как догматисты, ищущие подтверждения заранее заданным истинам. Нас интересует не столько то, как складывался текст, сколько то, почему и для чего он был собран именно так. Да, мы знаем, что в Пятикнижии соседствуют, как минимум, четыре различных источника: яхвистский, элохистский, девтерономический и священнический. Мы знаем, что редакторы не смущались повторов и противоречий — что у одного Ной берёт по паре животных, а у другого по семь пар. Но нам важно не это. Куда интереснее другое: почему Ездра (скорее всего, это был он), собиравший тексты в том виде, который мы сегодня называем Священным Писанием, выстроил их именно так? Что стояло за его выбором, за самим актом сборки? И что этот выбор говорит нам — людям XXI века, которые смотрят на древние строки сквозь призму современного опыта?

Мы читаем Библию не для того, чтобы спорить о том, миф это или документальное свидетельство. На самом деле оба подхода одинаково неправы. Тот, кто называет её мифом, упрощает и лишает текст его внутренней силы. Тот, кто видит в ней только хронику, тоже ошибается, ведь она не предназначена быть архивом. Библия рассказывает истории, которые важны не только тем, что произошло, но и тем, что они значат. Она говорит нам не только о прошлом, но и о настоящем — о нас самих, о том, как мы ищем Бога, как ошибаемся, как пытаемся понять мир и себя в нём.

Вторая претензия звучит, пожалуй, ещё громче: «Вы не соответствуете доктринальному учению церкви». Но возникает резонный вопрос — а какой именно церкви? Русской православной? Римско-католической? Баптистской? Пятидесятнической? Лютеранской? Церкви адвентистов седьмого дня? Регистрированных баптистов или не регистрированных? Или, быть может, сразу всем? На самом деле, никакого единого, универсального учения «вселенской церкви» не существует. Существуют традиции, и каждая из них читает и понимает Библию по-своему.

Мы убеждены: каждое поколение имеет право на свой взгляд, на свой способ слышать текст. У ранних христиан он был один, у средневековых богословов — другой, у реформаторов — третий. Почему мы, люди XXI века, должны довольствоваться лишь пересказом чужого опыта? Мы тоже ищем в Библии то, что помогает нам стать лучше, ближе друг к другу и ближе к Богу. И именно поэтому мы обращаемся к тексту как к зеркалу, в котором каждый может увидеть собственное отражение.

Мы никогда не относимся к Священному Писанию легкомысленно. Каждая отсылка, каждая цитата, каждый наш выбор прочтения продуман и мотивирован. За этим стоит уважение к тексту, к его истории, к его многоголосию. Но уважение не означает слепое повторение. Библия сама учит нас слышать её не только ушами, но и сердцем. Мы смотрим на шесть дней творения и спрашиваем себя: что за ними стоит? Неужели только спор о длине дней или эпох? Или всё-таки — признание того, что у мира есть Творец, и что этот Творец благой, выраженное в форме структурированной литургии?

Подобным образом мы читаем и остальные истории. Мы ищем в них не только события, но и ритм, структуру, литургию, то, как они формируют образ мира. Ведь Писание работает не с фактами, а с мировоззрением. Оно предлагает нам язык, в котором можно говорить о добре и зле, о прощении и верности, о надежде и отчаянии. Оно открывает пространство, где человек встречается с Богом.

Конечно, можно возразить: неужели детали не важны? Важны. Но они не самоцель. Библия слишком велика, чтобы сводить её к спорам о цифрах и хронологиях. Мы предпочитаем спрашивать: что этот текст делает с нами, когда мы его читаем? Что он открывает в нас? Как он меняет наши отношения с другими людьми?

Возможно, именно поэтому Hora Bissexta воспринимается некоторыми как провокация. Мы не читаем текст «правильно» — мы читаем его живо. Мы не говорим от имени институции, но говорим от имени людей, которые ищут. И это, на наш взгляд, честнее. Ведь если Священное Писание действительно «живое и действенное», оно должно говорить каждому — и учёному, и ребёнку, и верующему, и сомневающемуся.

Мы любим Библию именно за её многослойность. За то, что она не сводится к одному голосу, к одной интерпретации. Да, в формировании богословия Ветхого Завета победу одержали южане (Иудея с Иерусалимом и храмом), но и тексты северного царства тоже сохранены и включены в Пятикнижие.

Мы любим Библию за то, что она, как зеркало, отражает не только эпохи, но и нас самих. Мы любим и тех, кто читает её вместе с нами, даже если они не соглашаются с нашими выводами. Потому что самое важное — это сам процесс чтения и осмысления. В этот момент мы соединяемся в поиске, и в этом поиске Бог продолжает открываться.

И если у вас возникает вопрос, почему мы читаем её именно так, ответ прост: потому что по-другому мы не хотим. Мы полагаем, что слушателю знакомы все поверхностные прочтения. Вы их знаете и слышите постоянно. Мы же предлагаем идти на глубину. Бездонную глубину библейской мысли. И, возможно, именно так её и нужно читать — не ради доктрины и не ради спора, а ради того, чтобы быть ближе к Тому, Кто вдохнул в эти слова жизнь.

Дмитрий Ватуля
Магистр богословия Читатель
J-Rock Радио